Форум » Мир Полудня братьев Стругацких » Борьба с Инферно по методу Стругацких » Ответить
Борьба с Инферно по методу Стругацких
Олег Гуцуляк: Есть два способа борьбы с Инферно. Первый предложили А. и Б. Стругацкие в сюжете одной из недописанных ими повестей («Белый Ферзь») о Максиме Каммерере и планете Саракш: «… Мир Островной Империи, построенный с безжалостной рациональностью Демиурга, отчаявшегося искоренить зло. В три круга, грубо говоря, укладывался этот мир. Внешний круг был клоакой, стоком, адом этого мира – все подонки общества стекались туда, вся пьянь, рвань, дрянь, все садисты и прирожденные убийцы, насильники, агрессивные хамы, извращенцы, зверье, нравственные уроды – гной, шлаки, фекалии социума. Тут было их царствие, тут не знали наказаний, тут жили по законам силы, подлости и ненависти. Этим кругом Империя ощетинивалась против всей прочей ойкумены, держала оборону и наносила удары. Средний круг населялся людьми обыкновенными, ни в чем не чрезмерными, такими же, как мы с вами -- чуть похуже, чуть получше, еще далеко не ангелами, но уже и не бесами. А в центре царил Мир Справедливости. "Полдень, XXII век". Теплый, приветливый, безопасный мир духа, творчества и свободы, населенный исключительно людьми талантливыми, славными, дружелюбными, свято следующими всем заповедям самой высокой нравственности» (Цит. за : [Питер Брайль, Роман Апокриф. Коммунно-либеральный рай // http://falangeoriental.blogspot.com/2013/12/blog-post_9487.html]). Таким образом, поскольку «человеческая природа неисправима и счастья для всех не будет видимо никогда», то рассматривается легитимным следующее социально-политическое устройство будущего человечества: «… Ноосферный коммунизм Творцов, учёных из фильма «Земля будущего» с Клуни будет центром нового мира (первым кругом), но жить в нём будут всего несколько процентов населения, остальные будут жить либо во втором круге – Общество Хищных Вещей (подавляющее большинство населения), населённое развлекающимися элоями из уэллсовской «Машины Времени» либо третьем круге девиантных неисправимых личностей (преступников, психопатов, и вообще разных моральных уродов). Внутренние социальные механизмы будут определять положение человека в мире, определяя место в соответствии с талантами его, темпераментом и нравственной потенцией. Это честнее и гуманнее, чем ломать всех через колено в тщетной надежде исправить человеческую породу» [Неомарксист (Анатолий). Re: Национал-анархисты versus Анархо-коммуниств? // http://intertraditionale.kabb.ru/viewtopic.php?f=87&t=1036&p=70347#p70342]. Но такая трехуровневая система очень неустойчива: «…Во-первых, потому, что каждый будет толковать границы между слоями общества в свою пользу. Во-вторых, потому, что они оставляют механизм нарушения равновесия, деньги. Деньги – не только регулятор экономики, у них есть вторая функция: средство власти. Перераспределение денег неизбежно приведет к перераспределению численности слоев, нарушит устойчивость. Наконец, есть проблема стабилизации численности всего населения» [Фефелов А. К равновесному обществу! // http://zavtra.ru/content/view/k-ravnovesnomu-obschestvu/]. Как раз иллюстрацией проблемности реализации такого трехуровневого общества посвящен сериал С.Ч. Стюарта «Доминион / Dominion» (2014; продолжение фильма «Легион / Legion», 2010; его же фильмы – «Пастырь / Priest», 2011 и «Мрачные небеса / Dark Skies», 2013). Первый круг – Мир Архангелов и Ангелов (по сути – сверхлюдей со сверхспособностями), но оставленных Богом. Второй круг – мир оазисов-укрепленных городов (самый большой среди уцелевших городов — Вега, бывший Лас Вегас), где почти коммунизм, но и каждый выполняет за это свои обязанности-функции, а также обеспечивает оборону против третьего круга – Великой Пустоши (где обитают выродки, недочеловеки, зомби, абберации; идеальное изображение её – в «Ходячих мертвецах / The Walking Dead», 2010-2016; «Революция / Revolution» (2012-2014), «Вызов / Defiance», 2013-2015, «12 обезьян / 12 monkeys, 2015-2016», «Безумный Макс: Дорога ярости / Mad Max: Fury Road», 2015; «Со́сны / Wayward Pines», 2015-2016), чьи тела захватывают падшие ангелы (раз бог мир оставил – то им всё дозволено)… В результате – война, противостояния, интриги, предательства между «кругами», а мир все более погружается в хаос... [more]*** Собственно, попытки решения этих проблем со стороны Центрального Круга мы видим в некоторых американских антиутопиях. Например, в фильме Скотта Стюарта «Пастырь / Priest» (2011), снятом по одноимённой манхве (корейским комиксам) Мин-Ву Хунга. Мир разрушен, люди оказались на грани вымирания. Тогда власть в свои руки захватила Церковь. Под угрозой вымирания люди укрылись за высокими стенами городов, разбросанных по пустыне постапокалиптического мира. Церковь создала орден «пастырей» – воинов, специально выращенных и обученных сражаться против вампиров. Большинство вампиров было уничтожено, а остальные были помещены в резервации – зоны, охраняемые людьми. По окончании войны Церковь распустила орден, боясь мощи пастырей, и приказала им стать частью общества. Фильм начинается с тайной миссии Пастырей по уничтожению королевы вампиров в улье «Соло Мира», которые, с уничтожением Королевы вампиров, намеревались закончить войну… Или, в фильме «Время / In Time» (2011) режисера и сценариста Эндрю Никкола. Якобы в будущем человечество открыло путь к бессмертию, и теперь люди генетически запрограммированы так, что перестают стареть по достижении 25-летнего возраста. Но после этого им остаётся жить только один год, если не пополнять «запасы времени». Время стало единственной валютой в мире. Когда оно заканчивается, человек мгновенно умирает от остановки сердца. На левой руке у каждого находятся подкожные светящиеся часы, которые показывают, сколько осталось времени. Время можно закачивать в капсулы, а соприкосновением правых запястий можно быстро передавать его друг другу, причём рука передающего своё время должна находиться внизу. Во временной зоне «Гетто» у людей очень мало времени, и каждый день кто-то умирает. 28-летний рабочий Уилл Салас (актер Джастин Тимберлейк) из гетто живёт одним днём — каждые сутки он зарабатывает время на следующие. Он живёт со своей матерью Рэйчел (актрисса Оливия Уайлд), они едва сводят концы с концами, а стоимость жизни увеличивается каждый день. В день рождения матери (ей исполнилось 50) Уилл со своим другом в баре замечает парня, у которого на часах 116 лет. Он весь день всех угощает, и Уилл пытается ему объяснить, что он может потерять всё время. Вдруг появляются «Часовые» — грабители, которые воруют у людей время. Предводитель Фортис предлагает богачу побороться за его время. Поединки основаны на том, чтобы зажать руку соперника внизу и отобрать у него весь запас. Уилл спасает парня и укрывается с ним в заброшенном здании. Генри Гамильтон (так зовут богача) рассказывает Уиллу, что он устал от своей жизни в 105 лет. Ещё он сообщает, что для вечной жизни богачей должны умирать бедные люди. Поэтому мир делится на временные зоны. Уилл с Генри засыпают. На следующее утро, пока Уилл спит, Генри отдаёт ему всё своё время, оставив себе всего пять минут, и уходит к мосту над рекой. Уилл, проснувшись, видит у себя 116 лет на часах и слова на окне «Не трать впустую моё время». Уилл бежит к мосту, но не успевает, так как у Генри кончается время и он падает в реку. Уилла засняла камера видеонаблюдения. Уилл рассказывает о полученном времени другу и дарит ему 10 лет (время их дружбы), говоря о том, что он намерен отвезти мать в Нью-Гринвич – временную зону, где живут богачи, имеющие при себе тысячи лет. К этому моменту «Часовые» обнаруживают тело Генри Гамильтона и понимают, что тот кому-то успел передать все свои 116 лет. Также делом начинают интересоваться «Стражи Времени» — полиция, расследующая преступления, связанные со временем. Вечером мать Уилла после оплаты счётов узнаёт, что проезд в автобусе подорожал до двух часов, а у неё только полтора. Несмотря на все ее уговоры, водитель не согласился подвезти ее, и Рейчел вынуждена бежать. Она умирает за секунду до того, как Уилл мог бы отдать ей время. Уилл отправляется в Нью-Гринвич один с намерением узнать правду о том, что рассказал ему Генри Гамильтон. Он останавливается в лучшем отеле, обедает в отличном ресторане, покупает шикарную машину и идёт в самое дорогое казино. За партией в покер он встречает Филиппа Уайса (актер Винсент Картайзер), магната и владельца банка времени. Уилл рискует всем своим временем и выигрывает 1100 лет. Филипп знакомит удачливого игрока со своей дочерью Сильвией (актрисса Аманда Сейфрид) и приглашает его на приём. На празднике Сильвия признаётся Уиллу, что богатые, живущие сотни лет, проживают эти столетия скучно и однообразно, им не хватает смелости на рискованные поступки. Неожиданно на приём прибывают «Стражи времени», вычислившие, кто же получил от Генри Гамильтона столько лет в запас. Их предводитель Раймонд Леон (актёр Киллиан Мёрфи) арестовывает Уилла якобы за ограбление Гамильтона и забирает почти все время, оставив два часа для оформления протокола. Уилл сбегает, взяв в заложницы Сильвию. Он пытается вернуться в гетто и скрыться там, но по дороге их машина попадает в ловушку «Часовых». Бандиты крадут почти всё время Сильвии. Теперь у беглецов остаётся лишь полчаса для того, чтобы раздобыть хоть немного себе на жизнь. Уилл бежит к другу, чтобы одолжить хоть немного, но от его жены внезапно узнает, что друга больше нет в живых: он накачался спиртным до смерти. У героев остается всего несколько минут, и они успевают в ломбард, где продают серьги Сильвии и выручают по одному дню на каждого. Уилл звонит Филиппу Уайсу и требует в качестве выкупа за дочь перевести тысячу лет в благотворительный фонд. Но Уайс не может позволить, чтобы лишние года попали в гетто. Уилл, понимая, что ничего не сможет сделать, хочет отправить Сильвию обратно, но она случайно ранит «Стража времени» Леона, когда тот пытается подобраться к Уиллу. Уилл делится своим временем с раненым Стражем, так как его запас на исходе и он вряд ли успел бы дожить до прибытия подмоги. Сильвия, понявшая жизнь людей во временном гетто, становится соучастницей Уилла и влюбляется в него. Вместе они начинают грабить «банки времени» Уайса, раздавая похищенное время беднякам. Но однажды их находят те же «Часовые». Фортис, предводитель банды, предлагает Уиллу поединок в таймрестлинг – аналог армрестлинга, цель которого — прижать руку противника к столу и выкачать его время. Уилл побеждает Фортиса с помощью приёма, который когда-то ему показал отец, и убивает его пособников. Героям вновь приходится бежать, так как их настигают «Стражи». Осознав, что мелкие грабежи не помогут изменению ситуации, Уилл и Сильвия нападают на офис Уайса. После грабежа и погони Уилл отдаёт капсулу времени с миллионом лет своей знакомой девочке Майе, чтобы она раздала его всем людям в гетто. «Страж времени» Леон ловит Уилла и Сильвию, но он пренебрёг подзарядкой суточных, в результате чего умирает. У парочки грабителей остается полминуты, чтобы добежать до его машины, Уилл успевает, заряжает его суточные и делится полученным временем с Сильвией. Население гетто, получив достаточно времени, переходит в зону Нью-Гринвич. Система рушится. Уилл и Сильвия идут грабить новый банк… Или в романе доктора наук в области теории струн и директора компании «ThinkTank» Ханну Райяниеми «Квантовый вор» («The Quantum Thief», 2010 г.). На терраформированном Марсе XXV века живет цивилизация шагающих городов – Ублиетт. И там Время тоже является валютой. Но это мир, где загрузка сознания – дело более, чем обычное. И окончание Времени на личном счете влечет вывод сознания из тела и консервацию тела, в то время как сознание (называется «гоголем», явная аллюзия на «Мертвые души») системой искусственного интеллекта загружается в один из квантовых компьютеров города – человек перейходит от приятного положения Знати (Noble) к общественно полезному состоянию Тихого (Quiet), которые собственно и выполняют все жизненно необходимые функции для существования города (в робота-слугу, в экскаватор, в станок, в вычислительный кластер для анализа данных и т.д. и т.п.). И в таком виде может пребывать десятки лет, отрабатывая следующее Время жизни, после чего следует «воскрешение» законсервированного тела. Т.е. выплатив свой долг обществу вернется к вольготной «жизни» опять. Следовательно смерть стала слегка устаревшим, хотя и не до конца ушедшим, понятием, но разумеется появились другие опасности подстерегающие постлюдей на их тернистом жизненном пути. Вопросы вроде «почему это нельзя повесить на неразумные машины, а людям оставить человеческую жизнь» здесь волнуют только откровенных маргиналов, не способных понять сущность «Соборности», виртуального коллектива из бесчисленных миллиардов «гоголей», которыми правят несколько «богов» – таких же цифровых разумов, в прошлом людей… Жан ле Фламбёр – преступник в постчеловеческом мире, взломщик разумов, трикстер. Его происхождение окутано тайной, но слава о его достижениях разнеслась по миру. Однако Жан допустил одну ошибку, и начало романа встречает его в огромной виртуальной тюрьме Архонтов (Archons) – Тюрьме Дилеммы (Dilemma Prison) – где он обречён играть в бесконечные вариации теоретико-игровой ситуации против бесчисленных копий себя, что должно бы исправить его характер, привив любовь к взаимопомощи. Правила у игры просты – убей или будь убит. Выигравший получает награду, и его пребывание в тюрьме становится чуть менее тягостным, проигравший умирает, а затем воскресает с полным набором ощущений и воспоминаний о предсмертной агонии. Таким образом, условия игры и сама тюрьма служат практической моделью Дилеммы Заключенного – одной из фундаментальных проблем теории игр, согласно которой двое не всегда будут сотрудничать друг с другом, даже если это в их интересах. Бесконечная череда виртуальных смертей и неудач прерывается явлением Мьели (Mieli) и её мыслящего корабля «Перхонен» («Бабочка»). Вскоре выясняется, что Мьели всего лишь исполнительница, а интерес к главному герою питает ее таинственная нанимательница – богиня Соборности Пеллегрини. Главный герой является самым известным и искусным вором во всех мирах, и у Пеллигрини большие планы на него. Однако, прежде чем Вор, сможет приступить к выполнению задания, ему необходимо вернуть память. Похищая Жана, они дают ему шанс вернуть свободу и своё былое могущество. В обмен на завершение одного ограбления, с которым он пока не справился… Или в трилогии книг Сьюзен Коллинз «Голодные игры / The Hunger Games» (2008-2010 гг.) и снятых по них фильмах (2012-2-15 гг.) режисеров Гэри Росса и Фрэнсиса Лоуренса. «… Как только часы на ратуше пробивают два, мэр выходит к кафедре и начинает свою речь. Ту же, что всегда. Рассказывает историю Панема – страны, возникшей из пепла на том месте, которое когда-то называли Северной Америкой. Перечисляет катастрофы – засухи, ураганы, пожары, моря, вышедшие из берегов и поглотившие так много земли, жестокие войны за жалкие остатки ресурсов. Итогом стал Панем – сияющий Капитолий, окаймленный тринадцатью дистриктами, принесший мир и благоденствие своим гражданам. Потом настали Темные Времена, мятеж дистриктов против Капитолия. Двенадцать были побеждены, тринадцатый – стерт с лица земли. С вероломными дистриктами был заключен договор, снова гарантировавший мир и давший нам Голодные Игры в качестве напоминания и предостережения, дабы никогда впредь не наступали Темные Времена. Правила просты. В наказание за мятеж каждый из двенадцати дистриктов обязан раз в год предоставлять для участия в Играх одну девушку и одного юношу – трибутов. Двадцать четыре трибута со всех дистриктов помещают на огромную открытую арену, способную заключать в себе все что угодно от раскаленных песков до ледяных просторов. Там в течении нескольких недель они должны сражаться друг с другом не на жизнь, а на смерть. Последний оставшийся в живых выигрывает. Забирая детей и вынуждая их убивать друг друга у всех на глазах, Капитолий показывает, насколько велика его власть над нами, как мало у нас шансов выжить, вздумай мы взбунтоваться снова. Какие бы слова ни звучали из Капитолия, слышится в них одно: «Мы забираем у вас ваших детей, мы приносим их в жертву, и вы ничего не можете поделать с этим. Пошевелите только пальцем, и мы уничтожим вас всех. Как в Дистрикте-13». Капитолию мало нас мучить, ему надо нас унизить, потому Голодные Игры объявлены праздником, спортивным соревнованием, в котором дистрикты выступают соперниками. Выжившему трибуту обеспечивают безбедное существование в родном дистрикте, а сам дистрикт усыпают наградами – по большей части в виде продовольствия. Весь год Капитолий демонстрирует свою щедрость – выделяет победившему дистрикту зерно, масло, даже лакомства вроде сахара, в то время как остальные пухнут от голода. – Это время расскаяния и время радости, – нараспев возглашает мэр» [Коллинз С. Голодные игры // http://www.litmir.net/br/?b=141226&p=4]. Или в фильмах «Дивергент» («Divergent», 2014) режиссёра Нила Бёргера, «Дивергент, глава 2: Инсургент» («The Divergent Series: Insurgent», 2015) режиссёра Роберта Швентке, «Дивергент, глава 3: За стеной» («The Divergent Series: Allegiant», 2016) режиссёра Роберта Швентке, «Дивергент, глава 4: Асцендент» («The Divergent Series: Ascendant», 2017) режиссёра Ли Толанда Кригера, являющимися экранизациями романов Вероники Рот «Дивергент» (2011), «Инсургент» (2012), «Эллигент» (2013) . В антиутопическом Чикаго будущего существует общество, члены которого придумали способ избегать конфликтов и поддерживать вокруг незыблемый порядок. Каждый человек по достижении 16 лет должен определить, к чему лежит его душа, и в зависимости от своих личностных качеств присоединиться к одной из пяти фракций – Искренность, Бесстрашие, Эрудиция, Дружелюбие или Отречение. Для того, чтобы и не ошибиться с фракцией, накануне церемонии выбора подростки проходят специальное тестирование. Юная Беатрис оказывается угрозой для всей сложившейся системы, когда тесты выявляют в ней дивергента – человека, которого невозможно однозначно определить в одну из фракций. Способные мыслить независимо и не питающие особого уважения к правительству, дивергенты одним своим существованием дискредитируют принципы, на которых строится общество. Слоган фильмов: «Ты опасен, если ты другой». И теперь Беатрис – одна из таких людей, живущих вне закона и борющихся с системой, которая намерена любой ценой от них избавиться. Как доказать, что люди не могут быть поделены на фракции, что у них есть свои мысли, чувства, свои планы на жизнь? Как изменить мир будущего и не стать изгоем?.. Или в телесериале «Колония / Colony» (2015-2016), созданном Карлтоном Кьюзом и Райаном Дж. Кондалом. В недалекое будущем постапокалиптическом мире человечество порабощено некоей силой внеземного происхождения. Бывшие города называются Блоками, а территория бывшего Лос-Анджелеса ограждена стеной высотой в сотни метров и патрулируется вооруженными силами, подчиняющимися коллаборационистскому режиму Переходного правительства. Многие семьи разделены, действует постоянный комендантский час, а вооруженные патрули могут задержать кого угодно в любой момент. Люди пытались поднять восстание, но оно было безжалостно подавлено. Семья Боуменов – Уилл, бывший агентом ФБР и ставший полицейским на службе нового режима, и Кэти – тайно поддерживает отношения с подпольем и в условиях оккупации ищут потерявшегося сына. В секторе Лос-Анджелеса – либеральная диктатура: наместник – еврей Шнайдер, бывший ректор Стэнфордского университета. В других секторах (типа Санта-Моника) похуже: голод, безысходность, наверху – бывшие ЦРУшники-коллаборанты. Жизнь протекает без интернета, телевизора, печатные СМИ, запрещены автомобили и все ездят на велосипедах, во дворах разбиты сады и огороды – Лос-Анджелес переведён на самообеспечение… [/more]
Ответов - 2
Олег Гуцуляк: Предлагая свой, второй способ победы над Инферно, И. Ефремов, подчеркнул, что для этого нужна мера особого типа – «аристон» («наилучшая»), а не вера: «… Еще ни одна религия на земле не оправдала возлагавшихся на нее людьми надежд по справедливому устройству мира и жизни…» (И. Ефремов, «Лезвие бритвы»). Именно механизм, построенный на «мере», поможет Земле выбраться из Инферно, разорвать «закон безысходного круга Инферно», постоив вместо него единое Великое Кольцо Силы. Исходя из тогдашней терминологии И. Ефремов называл этот социальный механизм «коммунизмом»: «… Но у нас есть другое – в борьбе различных идеологий все более ширится распространение коммунистических идей, и окончательная победа идеологии коммунизма неизбежна» (И. Ефремов, «Лезвие бритвы»). Максим Калашников даже вот рискнул признать: «… Призрак коммунизма теперь не ходит по Европе. Сегодня он витает над всей планетой! Но коммунизма нового и невиданного. Непонятного даже нынешним вроде бы коммунистам. Коммунизма альтруистического, стоящего на невиданных технологиях сотворения и преобразования материи! Коммунизма люденов и звездолетов!» [Калашников М. Глядя из 2005 года («Этот текст был написан мною как глава книги «Сверхчеловек говорит по-русски» еще в 2005 году…») // http://forum-msk.org/material/fpolitic/7384643.html]. Можно считать, что «восставшие против Инферно» руководствовались следующим принципом: должно быть равновесие («аристон») сил – на государственное насилие отвечать бунтом, смысл которого не в захвате власти очередными проходимцами («живыми мертвецами», в терминологии И. Ефремова, т.е. субъектами, у которых атрофировалось чувство вины – совесть), а в суде над провинившимися: «… С расплатой за прежнее, когда уже не можешь ничего поправить? – продолжала Эрис. – … Я могла бы убивать всех, причиняющих страдания, и тех... кто ложным словом ведет людей в бездну жестокости, учит убивать и разрушать якобы для человеческого блага. Я верю, будет время, когда станет много таких, как я, и каждый убьет по десятку негодяев. Река человеческих поколений с каждым столетием будет все чище, пока не превратится в хрустальный поток. Я готова посвятить этому жизнь, но мне надо учителя. Не того, который только приказывает. Тогда я стала бы простой убийцей, как все фанатики. Учителя, который покажет, что правильно и что неправильно, что светло и что темно, а последнее решение останется за мной. Разве не может быть такого пути? И такого учителя, который знает, как отличить мертвую душу от живой, знает, кто недостоин лишнего часа ходить по земле! Чтобы человек мог взять на себя тяжкую обязанность кары, он должен обладать божественной точностью прицела. Только самое высокое сознание, подкрепленное мудрым учителем, поможет избежать того, что всегда получается при насилии. Рубят здоровое дерево, оставляя гнилушку, убивают драгоценные ростки будущих героев, способствуя процветанию людских сорняков... и если нельзя спасти хороших, то, по крайней мере, можно истребить человеческую пакость, не дав ей жить дольше и лучше» (Иван Ефремов, «Таис Афинская»); «… Искоренять вредоносных людей можно с очень точным прицелом, иначе вы будете бороться с призраками. Ложь и беззаконие создают на каждом шагу новые призраки преступлений, материальных богатств и опасностей. На Земле нарастание таких призраков не было своевременно учтено, и человечество, борясь с ними, лишь укрепляло их психологическое воздействие. Мы всегда помним, что действие равно противодействию, и соблюдаем равновесие», – говорит Фай Родис (Иван Ефремов, «Час Быка»). Воздаяние применимо особенно, когда кто-то попытается «… дать революции в морду, выражаясь словами некогда популярного политтехнолога Глеба Павловского, сказанными во время украинского Майдана 2004 года … Каддафи был первым, кто решился … За дверями чиновничьих кабинетов победы Каддафи ждали как настоящего освобождения от призрака взбунтовавшегося народа. Только так – залпами и бомбежками – нужно разговаривать со смутьянами. Когда окровавленное тело полковника появилось на российских телеэкранах, стало ясно, что в современном мире дать революции в морду становится все сложнее... сейчас нельзя безнаказанно уничтожать большие массы людей, чтобы навсегда напугать оставшихся – неприятная новость для любого вознамерившегося жить вечно тирана или автократа» [Портников В. Дать революции в морду! // http://vokintrop.livejournal.com/1125580.html]. Как видим, «Прямой Луч» аполлонического сознания неоефремовцев-люденов преодолевает все моральные сомнения относительно принципа «вот бы собрались все хорошие люди и убили бы всех плохих». Но есть опасность, что рано или поздно именно этот принцип «убить всех плохих» (вместо уничтожения извращенной социальной системы) может утвердится в качестве единоприемлемого. Собственно это демонстрирует нам Сюзен Коллинз в «Голодных играх»: «… Китнисс-Сойку победители-повстанцы объявили в итоге... дурочкой! За то, что она убила новоизбранного президента, лидера повстанцев. Победители действительно завладели, таки, Капитолием и... обломались. Они долго-предолго совещались и решили провести... финальные «Голодные Игры», но только с участием детей капитолийской элиты. Был ещё проект полного истребления всех жителей Капитолия. И потому когда Китнисс предложили сделать последний выстрел в пленённого экс-президента, она выстрелила... в нового (то есть новую). Китнисс-Сойку судили, но, правда, без её участия, ибо её поместили в психлечебницу и объявили всенародно сумасшедшей» [Ильинов А. Re: Перспективы и контексты победы Энархической революции // http://intertraditionale.kabb.ru/viewtopic.php?f=78&t=6814&st=0&sk=t&sd=a&start=10#p68416]. Правда, после смерти президента Альмы Коин от руки Китнисс Эвердин, когда командир восставших Пейлор был избран президентом Панема, Голодные игры прекратились, но …
Неомарксист: Мои соображения по поводу Белого Ферзя Стругацких с Интертрадиционала: http://intertraditionale.kabb.ru/viewtopic.php?f=66&t=10310&start=30 Борис Стругацкий до конца жизни держался за свою Высокую Теорию Воспитания как необходимое условие перехода к коммунизму и в принципе не отрицал возможности оного. правда конечно уже без того солнечного оптимизма Полудня 22 века 60-х годов. да и Общество Хищных вещей Стругацкие не принимали душой, называя его поганым миром хотя и не худшим из возможных. тут дело не в интеллектуальной честности, а просто в жизненном опыте и развитом критическом мышлении, не позволявшем Стругацким закрывать глаза на очевидное несоответствие советского строя Идее коммунизма и вообще провал всех социальных утопий при их жизни. ещё задолго до конца СССР появилась и едкая социальная сатира "Сказка о тройке", высмеивающая недостатки и кондовость советской системы. В том же 68 году выходит мрачный роман антиутопия Ефремова "Час Быка", который хотя внешне и высмевал маоистский Китай, но при желании можно усмотреть за этой внешней поверхностной критикой глубинную критику уже СССР с его застоем, партийной олигархией и отчуждением власти от народа. так что не всё так просто и с Ефремовым тоже и мы не знаем какую позицию занял бы он доживи до наших дней. Белый Ферзь я не читал, но мне понравилась сама идея разделения человечества по интересам с минимальным насилием. на самом деле Ферзю конечно предшествовал в качестве философской подоплёке роман "Отягощённые злом", в котором показан отчаявшийся Демиург, гностический Христос, безуспешно пытавшийся искоренить зло, имманентно присущее той материи, которую он сам же в свое время создал. В 90-е был такой мистический фильм Фридберга "Прогулка по эшафоту" с Певцовым и Дроздовой в главных ролях. как они попадают в лесу в таинственный сказочный домик, созданный странноватым Демиургом (Плотниковым), где мебель из Лувра, холодильник забит деликатесами и дорогими сортами вин. и всё вроде бы замечательно, да только периодически кровоточит плаха под топором на эшафоте рядом с домом, напоминая каждый раз о невинно пролившейся где-то крови. и в конце концов отчаявшийся Демиург запускает процесс творения заново, превращая главных героев в блаженных идиотов, не знающих добра и зла, творя новых Адама и Еву в новом Эдеме. а иначе никак. или забить человека в котлету в тоталитарном обществе или превратить в идиотов ничего не понимающих вот единственные способы создания тотального Мира Полудня для всех. это поняли Стругацкие и далеко не факт что этого не понимал Ефремов будучи очень умным и наблюдательным человеком. отсюда и идея разделения мира по интересам, где каждому - своё. Трёхуровневая модель общества на Саракше в Островной Империи это просто идея, которую можно вполне развить и адаптировать к реальной жизни тоже. и аристократия и кастовая структура совсем не обязательно будут в этом модели присутствовать по крайней мере в современном понимании. изоляции насильственной будут подвергаться только девиантные личности - преступники, психопаты и пр. как и у Ефремова кстати (Остров Забвения). остальной мир будет просто территориально поделен между творцами с высоким нравственным потенциалом, которым интересно работать и всеми остальными людьми, желающими развлекаться и жить в своё удовольствие. внутренние механизмы саморегуляции будут подталкивать человека к переходу в первый или второй круг. предполагается, что экономизм будет уже преодолён к тому времени, денег не будет и поэтому конфликтов на материальной почве не будет тоже. по моему очень стабильное и непротиворечивое общество, где одни осваивают космос и колонизируют планеты, а другие жрут, пьют и развлекаются по полной программе, не мешая жить остальным, а третьи преступники живут на изолированных островах, не представляя опасности ни для первых ни для вторых. очень разумная и устойчивая модель в сравнении с разными тоталитарными, где всех переламывают через колено или с помощью зомбирования или с помощью террора и страха и заставляют быть одинаковыми. и вере в Бога это никак не противоречит. самая оптимальная форма правления на мой взгляд это левая теократия - власть интеллектуалов священников вроде теологов освобождения. Брахманы будет создавать смыслы и цели для развития первого круга и удерживать в более менее человеческом состоянии второй круг на основе бихевиористско-социобиологического понимания феномена человеческой истории. Вера для первых, бихевиористские стимулы для вторых и изгнание для третьих. это реальный вариант в отличие от кровавых утопий нашего недавнего прошлого.
полная версия страницы